Простотак

[istarni]

Написалось...странное. Сразу говорю - это не фанфик. Это история по мотивам еще двух историй - одной, рассказанной, и другой - приснившейся. Литературную ценность и близость к реальности оценивать не мне.


 

Писать, как в любовных романах, Он и Она - глупо, "один парень" и "одна девушка" - непонятно, поэтому назовем их Ваня и Аня, хотя дело здесь вовсе не в именах.

Ваню и Аню легко представить, если сказать "парочка влюбленных идиотов", разве что Ваня с Аней постарше и любят подольше. Ваня с Аней женаты четыре года и семь месяцев, счастливы, если не учитывать перепалки о праве первым пойти в душ, и их маленькое - одно на двоих - счастье – светит в их однушке ярче солнца. Это очень важно: Ваня с Аней живут в городе газовиков за Полярным Кругом, а там без солнца не обойтись.

У Вани с Аней куча вещей либо одни на двоих, либо общие:
одна любовь;
одно одеяло (правда, безразмерное - Аня сама сострочила два двуспальных);
один компьютер (у Вани есть рабочий ноутбук, но это не считается);
одна Самая Большая и Вообще Самая Лучшая Чашка, которую они со смехом делят каждое чаепитие;
одна гора посуды в раковине, которую после пятницы моет тот, кто раньше встанет в субботу;
и даже фамилия одна на двоих - после того, как Аня вместо поэтической Вознесенской взяла не столь изящную Ванину и стала Стоеросова.
ЖЖ у них разные, но это потому, что ЖЖ были заведены еще тогда, когда Ваня и Аня как-то умудрялись существовать друг без друга.

Аня любит писать про все японское - от гейш и самураев до стихосложения Басё и особенностей японской парламентской системы. Довольно редкое хобби для города газовиков, но Аня предается ему самозабвенно, хотя и слегка стесняется, шифруясь от коллег и родителей.
Ваня – инженер-буровик и постоянно в разъездах; он пишет про работу, кратко ( и - под замком -нецензурно). 

Когда Ваня в командировке, Аня пишет: "приезжай скорей! я тебе котлет по-киевски навернула, тебя ждут." Аня отвечает всегда в какое-то немыслимое время, часа в четыре утра.
А Ваня, выкроив минутку, пишет Ане в записи о церемониальных кимоно с портретами императриц и прочих важных особ - "а ты все равно красивее".
Иногда Ваня смеется: ну мы даем, каждый день друг друга видим, а еще в ЖЖ треплемся. Аня ему отвечает: зато наши разговоры останутся в вечности, вот!

…Впрочем, логины, пароли и кодовые слова друг друга они все равно знают наизусть, поэтому это все равно - если не одно на двоих, то общее.

------

"буду через два часа встречай" - пишет Ваня сообщение Ане, возвращаясь из поездки на буровую, зная, что и Аня сейчас едет с работы. Ваня получает отчет - "ваше сообщение доставлено" - но не получает ответа, потому что двадцать минут назад у маршрутки "1А - городской" отказали тормоза на обледеневшей дороге, и лихач слева тоже не успел затормозить.
Аня разбилась, а Анин телефон - нет. Даже не отключился.
Ваня добирается домой часа через три, но Ани еще нет. В холодильнике стоит мясо в маринаде - она замариновала мясо, как он любит, но так и не пожарила.
Проходит еще полчаса, уже восемь вечера, а ее все нет. Ваня устал и раздражен - ну где она там?  - набирает ее номер и по-настоящему злится, слушая длинные гудки. Аня долго не берет трубку, а потом он слышит не Анин, а чужой голос, тяжелый и слегка осипший:

-Алё! Вы родственник?

-----

Через несколько дней Ваня смотрит Анину почту. Писем нет - ее рабочий ящик уже удалили, а на личный… Друзья-родичи уже и так знают, что случилось. Никому не нужно отвечать письмом.
Только одно письмо есть, сегодняшнее - рассылка новостей с какого-то ее форума японолюбов. Ваня прекрасно знает, что рассылка автоматическая, но все равно готов позавидовать отправителю. Ей ведь писали сегодня, ничего не зная об аварии, а значит, где-то Аня еще жива.

В квартире очень много Аниного - ее вещи, ее чертово кимоно, ее любимая чашка с цветочками, ее книжки и ее зеленые тапочки - но ее самой здесь нет, больше никогда и навсегда - здесь нет.
Ани нигде нет, и ей не пишут. Аня слишком быстро, слишком…невозвратно исчезла, а это неправильно.

----

Через четыре с половиной месяца в Анину почту приходит сообщение от некой arigato_17.

"Ань, привет, как ты там? Ты пропала чего-то, не видно тебя, не слышно:((((( я уж беспокоиться начала:(((( Или случилось чего? Ты смотри не пропадай там! Буду очень рада, если вернешься в сеть:))))))))))) "

Ваня вцепляется в попавшее под руку что-то и не сразу понимает, что это был за треск и почему так больно руке. А, это он за мышь ухватился, мышь - вдребезги и руку рассадил до крови. Странно, что треснула, их вроде из твердой пластмассы делают. Или эту мышь китайцы делали? или брак, что ли, какой…
Да. Аня сообщение получила.
Надо, наверно, ответить, беспокоится же человек.

Что - ? Что?! Да, случилось. Да, я пропала, потому что я погибла, меня нет, нет, нет!

То есть, конечно, не так. То есть, "я сожалею и скорблю: моя жена погибла в автокатастрофе четыре с половиной месяца назад".

Ваня в оцепенении смотрит на экран - буквы расплываются перед глазами - и понимает, что до черноты в глазах завидует arigato_17. Для нее Аня жива, хоть и давно не писала в ЖЖ - да мало ли отчего человек может пропасть из сети, может, дел много или просто настроения нет….
У Ани - другое. Но arigato_17 об этом не знает - для нее Аня жила на четыре с половиной месяца больше и сейчас жива. Жива - просто не пишет. Не пишет - но может вернуться. Ване очень хочется, чтобы Аня была жива – хоть где, хоть в Сети, хоть у черта на куличках, если не для него – хоть для кого-нибудь.

Аня возвращается в Сеть. 

Аня пишет: ну вот я и вернулась!:)))))))))

И выкладывает длинную запись - с картинками, ссылками и своими размышлениями на тему – о национальном костюме в жизни современной японки. Ваня нашел черновик этой записи у Ани в компьютере, и в отдельной папке - картинки, много картинок красивых японок в невозможно ярких кимоно. Из Аниных аватарок Ваня выбирает не ту, где она сама в кимоно, а другую, где она в косичках, заколках, бантах, с девчачьей улыбкой на все лицо и больше всего ему нравится.

"Ура, Аня вернулась!"
"Классная статья и супер, что ты опять пишешь"
"зачот"
"а я все гадаю, куда ты пропала. с возвращением!"

Когда Ваня читает все это, ему и пусто и стыдно, как будто он обманул умирающего или обворовал, прикинувшись другим человеком и втершись в доверие.
Техническое образование вроде должно упорядочивать мозги, и Ваня старается рассуждать здраво.

"- Они радуются – да ты не знаешь никого. Зачем ты все это сделал? Поиграться с памятью о мертвой? Ради вот этих людей, которых ты не видел никогда в жизни и не увидишь? Вот только не говори, что тебе не хватит духу написать: моя жена погибла.
- Да. Да. Да. Мне именно что не хватит духу! Я хочу, чтобы Аня - хотя бы для них - прожила чуть дольше.
Я хочу, чтобы Аня жила чуть дольше."

Аня пишет об эпидемии полиомиелита в Японии, когда детей спасли советские вакцины. Об особенностях стихосложения Басё. О том, как дома устроила чайную церемонию по всем правилам - чайник и шкатулка для чая самые настоящие, Ваня заказывал из Японии!

Ваня теперь очень хорошо разбирается в самураях и гейшах, и в особенностях японской парламентской системы - тоже.

За Аню писать легко - он слишком хорошо ее знает. Он знает, что как Аня обращается к интернет-знакомым - "други моя ненаглядныя", как она любит смайлики или написание БОЛЬШИМИ БУКВАМИ, как она шутит и как любит постить картинки Фудзиямы во всех ее видах, и еще очень много чего.

-------

Месяц назад мама только смотрела укоризненно - "сынок, не убивайся ты так…", а сейчас - говорит вслух. А что, Ваня не убивается, Ваня вполне себе живет. На работу ходит. На хорошем счету, кстати, на работе - потому что ни загулов, ни опозданий, и всегда готов во внеочередную командировку. Может быть, повысят.
Дамы считают Ваню "перспективным кавалером". Наверно. Вот, только вчера, на обеденном перерыве, с ним говорила…как ее…такая высокая и в красном, новая начальница отдела договоров.
Она сильно надушилась - тяжело, сладко, так что сразу заболела голова - и долго что-то говорила, мягким и грудным голосом, что-то про "сочувствую….", "ужасное происшествие…", Ваня уже не очень понимал, о чем она.
Поднял глаза и сказал: "Да, конечно. Спасибо".
Ее почему-то как ветром сдуло, и до вечера она старалась на него не смотреть.

Аня пишет о традиционном японском доме и о принципе ваби и вздыхает о том, что в их заполярной Тьмутаракани по-японски не поживешь. Кто-то из Москвы спрашивает ее о полярной зиме, Аня отвечает - ну, холодно, но привыкаешь, а вот они с Ваней как-то ездили смотреть на северное сияние, вот это было красиво! И выкладывает несколько фотографий, где они с Ваней и зеленые сполохи в полнеба. Аня пишет: как иногда тяжело в темноте, под электрическим светом, как темно и пусто и нет сил передвигать ноги и хоть что-то делать - но у нее есть Ваня, самый любимый на свете Ваня, и они никогда не расстанутся, никогда-никогда.

Иногда Ваня говорит себе, что он уже далеко зашел, что пора выходить из игры. Что пора - как это? - закрыть эту страницу своей жизни, начать с чистого листа, идти вперед и прочее. Раскрыть обман и подлог и написать про Аню - и все.
А потом Ваня признается себе, что не может выйти из игры и сказать всем, что Аня умерла. Потому что тогда не будет никого, для кого бы Аня была жива. Это все равно что убийство.
Можно, конечно, просто не писать. Исчезнуть - исчезнуть очень просто, не писать, не отвечать на сообщения, забыть, и они тоже - скоро забудут, очень скоро забудут про одну девушку из северного городка, которая интересно писала про Японию, а куда-то пропала.
Но нет, без этого нельзя - Ване.

Когда Ваня садится за компьютер и вводит Анин логин и пароль (northern-ann, lbakumatsu!) внутри застывает тягучий холодок неизбежности, томительное ощущение человека, твердо знает, что собирается делать не то, и так же твердо уверен, что это не то сделает.

Аня пишет о Японии и смеется, щедро рассыпая смайлики по записям.

Ваня в командировке. У Ани был день рождения несколько дней назад, и поздравления сыплются до сих пор: "Пря-здря-вря прекрасной Северной Анютке!" "С днем Рожденья! Ура!" "С днем Рожденья! Ты супер!"

Ваня в командировке, в поселке газовиков, в маленькой двухэтажной гостиничке, где под ветром слегка дребезжат стекла и нет нормальной горячей воды (из кранов течет невнятно-полухолодная) - а вот Интернет есть.

В отдельной записи Аня благодарит тех, кто поздравил ее, замечательных людей, которые согреют самую холодную полярную зиму, и без которых она просто жизни себе не может представить. Ваня видит ее вживую - с раскрасневшимися щеками и улыбкой до ушей.

Ваня возвращается домой на ватных ногах, шатаясь от усталости. Случилось ЧП - никто не умер, ничего не взорвалось, но несколько часов работы под вой аварийной сигнализации, под мысль "а сейчас ведь рванет" делают свое дело - он приходит в номер и валится на кровать не раздеваясь.

Ваня просыпается и вспоминает, что забыл поздравить Аню с днем рожденья. В темноте (только электронные часы светятся: полпервого) он нащупывает ноутбук, открывает его, вводит свой логин и пароль (ivan-st, enisej1427) и заходит к Ане. И тридцать шестым после других поздравлений пишет:

"Солнце, ну я опять протормозил:( С Днем тебя, расти большая!
ЗЫ: я тебя люблю. Поедем в твою Японию, Аньчик?:))))))"

Вот, теперь все в порядке. Ваня захлопывает ноутбук и засыпает с блаженной улыбкой: сейчас, конечно, ждать ответа нет сил, но уж к утру-то точно. Аня всегда отвечает в какое-то немыслимое время - часа в четыре утра.