Значит, нужные книжки ты в детстве читал
Jan. 10th, 2014 09:30 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
istarniУ меня в жизни было ровно два случая, когда примеры из книжек и фильмов непосредственно повлияли на дела и механизм принятия решений: не через переосмысление-прозрение-размышление и прочее, а чтобы увидела нечто в книжке и твердо решила в жизни более так не делать.
Первый - скорее анекдотический. Фильм "Иван Васильевич меняет профессию" я впервые увидела лет в десять и до глубины души поражена была ситуацией - помните? - когда Блондинка стоит в телефонной будке и названивает всем подругам по очереди, спеша поделиться новостью о том, что "я с Якиным еду в Гагры! в Гагры! С самим Якиным!" - а тем временем этот Якин за ее спиной уезжает в Гагры с Зиной, а Блондинка продолжает в эйфории терзать телефонный аппарат: "Я с Якиным еду в Гагры!"
Это ввергло меня в полнейший ужас: только представить, каково Блондинке потом объяснять подругам, что нет, она таки не поехала в Гагры, и не с Якиным, и нет, нет, нет, или врать, что вовсе и не хотелось, или выкручиваться и врать, что таки поехала в Гагры, это же от стыда сквозь землю провалиться, ужас-ужас-ужас, и я поняла, что ни за что в жизни не хочу так попадать…и действительно ни разу в жизни не попала, чтоб раструбить о больших планах, а они рраз-и не случаются. (Есть, конечно, и оборотная сторона: друзьям я иногда рассказываю в духе "Знаешь, я тут только из Гагр вернулась" - и близким обидно).
Второй случай был, надеюсь, даже и душеполезный. Я приехала на ночер в гости к Кири, в гостях случилась одна из прекраснейших бесед, в которой мы от археологии, господина великого Новгорода, его берестяных грамот, девиц и жен незаметно перешли к Толкину, Валинору, Феанору, звездам и гладким водам Внешнего Моря, которые не видел ни один смертный, и читали черновики и размышляли о таинственных пейзажах, и прекрасная эта беседа затянулась то ли до четырех, то ли до пяти утра.
Кири ушла спать, а мне не спалось совершенно, в голове было слишком многоТолкин-глюков мыслей и видение о том, как Феанор скользит по холодным водам Внешнего Моря к Вратам Ночи на черной своей ладье, и… и в попытках хоть как-то успокоить смятенный разум я взяла с необъятной Кириной книжной полки чуть не первую попавшуюся книгу и начала читать, точнее - пролистывать, ибо какое чтение в пять утра. Это был сборник эссе Натальи Трауберг, и на случайно открывшемся развороте я прочитала - до сих пор помню хорошо -
О том, что писать бы о том и лишь о том, что любишь, что удается увидеть глазами любви, которые зорче глаз ненависти, потому что любовь видит глубже и позволяет лучше понять описываемый предмет. А о том, чего не любишь, можно и не писать - легко сбиться на беспощадность, на жестокость, на злобу, а критики разной степени злобности вокруг и так невозможно много.
Мне очень близок этот подход.Так иногда ручки и тянутся к клавиатуре разнести что-нибудь в пух и прах, а все же лучше писать о том, что любишь.
Первый - скорее анекдотический. Фильм "Иван Васильевич меняет профессию" я впервые увидела лет в десять и до глубины души поражена была ситуацией - помните? - когда Блондинка стоит в телефонной будке и названивает всем подругам по очереди, спеша поделиться новостью о том, что "я с Якиным еду в Гагры! в Гагры! С самим Якиным!" - а тем временем этот Якин за ее спиной уезжает в Гагры с Зиной, а Блондинка продолжает в эйфории терзать телефонный аппарат: "Я с Якиным еду в Гагры!"
Это ввергло меня в полнейший ужас: только представить, каково Блондинке потом объяснять подругам, что нет, она таки не поехала в Гагры, и не с Якиным, и нет, нет, нет, или врать, что вовсе и не хотелось, или выкручиваться и врать, что таки поехала в Гагры, это же от стыда сквозь землю провалиться, ужас-ужас-ужас, и я поняла, что ни за что в жизни не хочу так попадать…и действительно ни разу в жизни не попала, чтоб раструбить о больших планах, а они рраз-и не случаются. (Есть, конечно, и оборотная сторона: друзьям я иногда рассказываю в духе "Знаешь, я тут только из Гагр вернулась" - и близким обидно).
Второй случай был, надеюсь, даже и душеполезный. Я приехала на ночер в гости к Кири, в гостях случилась одна из прекраснейших бесед, в которой мы от археологии, господина великого Новгорода, его берестяных грамот, девиц и жен незаметно перешли к Толкину, Валинору, Феанору, звездам и гладким водам Внешнего Моря, которые не видел ни один смертный, и читали черновики и размышляли о таинственных пейзажах, и прекрасная эта беседа затянулась то ли до четырех, то ли до пяти утра.
Кири ушла спать, а мне не спалось совершенно, в голове было слишком много
О том, что писать бы о том и лишь о том, что любишь, что удается увидеть глазами любви, которые зорче глаз ненависти, потому что любовь видит глубже и позволяет лучше понять описываемый предмет. А о том, чего не любишь, можно и не писать - легко сбиться на беспощадность, на жестокость, на злобу, а критики разной степени злобности вокруг и так невозможно много.
Мне очень близок этот подход.