Концент по заявкам-6: кое-что о строительстве Арменелоса

[istarni]

...Проснулась я сегодня рано с утра, и приглючился мне Нуменор. Результаты под катом.

 

Эта земля недавно поднялась из моря, - и морской ветер мешается с духом ее цветущего разнотравья, и на камнях пригорья солона утренняя роса – будто море каждую бьется о камни. Здесь ветер не поднимает облаков пыли и дождь не настигнет путника в дороге, здесь мальва расцветает вместе с гиацинтами и дикие розы прячут шипы, и случаются во множестве подобные незаметные чудеса, говорящие одно: эта земля рада своим гостям.
Их пока немного,  - переселенцев, приплывших с востока на серебристых кораблях эльдар. Кто-то из их народа остался на восточных берегах острова – встречать еще флотилию и своих родичей, плывущих на ней, - а они ушли дальше на запад, в срединные земли, к высочайшей одинокой горе, - закладывать и строить первый город дарованной земли, столицу прекрасного нового мира.
Пока они стоят лагерем и не ставят ничего постояннее палаток, потому что здесь можно жить в покое и не ждать со всех сторон угрозы. Они помнят свои крепости и деревни на востоке: как уходили от войны и пожаров, а потом - от волн затопивших материк; как, остановившись, первым делом окапывались и ставили частокол - чем выше вокруг деревья для кольев, тем лучше – а потом уже устраивали какую-никакую крышу над головой.
Здесь можно жить спокойно и вольно, без дозоров и оград. Они и живут пока, зная, что скоро здесь будет построен прекраснейший город, - и они сами, не видевшие ничего, кроме хижин и частоколов, построят его. Правда, пока нет ни планов, ни чертежей, - но у них уже есть те, кого прочие называют зодчими, - те, кто полюбили города, не видя их, и у эльдар, незнамо где и как, успели обучиться градостроительству и инженерному делу.

Однажды зодчий и друг короля приходит к королю.
-Увы мне, друг мой, - вздыхает он беспечально, - никакой я пока не архитектор, готов именоваться разве что военным инженером. Вот, посмотри, - и расправляет свертки. На набросках, рисунках, чертежах, – великие крепости: со стенами выше самых высоких сосен, со рвом и окованными воротами, с крутыми лестницами и узкими прорезями бойниц.
-Я не видел мирных городов, - говорит архитектор, - только землянки и частоколы, и обгорелые камни эльфийских крепостей. Ну что можно построить от такой памяти?
-Я ведь тоже не видел белых городов эльдар, - говорит король.
-Зато они у тебя в крови, - говорит архитектор.
----

Под полотняной крышей палатки, но чаще – под прозрачным звездным небом король рисует город, сотни раз виденный во сне, - белый город, память крови его бессмертных предков, ходивших по светлым мостовым, дивившимся красоте башен и мостов мирной земли. Мирный город, где белый камень стен полускрыт яблонями в белом цвету; где на широких площадях собирается народ на праздники, где в тенистых садах, на уютных террасах звучит музыка и льются песни, - где царит жизнь и не нужно думать об оборонном деле и фортификации.
Король рисует город и, будто очнувшись от наваждения, добавляет в план крепостную стену – гордую и прекрасную, почти не напоминающую об обороне. Все-таки непривычно строиться без нее: за плечами короля война в полуразрушенной земле, и память крови его бессмертных предков шепчет о ней же.

----
Все приготовления закончены, все планы расчерчены, и столица новой земли на чертежах ждет своего часа, чтобы воплотиться в дереве и искусно вытесанном камне, башнях выше деревьев и полях площадей. Скоро начнется большое строительство, и король с архитектором, в очередной раз обходя душистые луга, говорят о том, что надо бы вырубить лохматую поросль на месте будущего крепостного вала – чтобы не мешалась землемерам.
----

Король засыпает под открытым небом, завернувшись в свой плащ, потому что на этой земле ни земля, ни небо, ни море не несут в себе зла и не таят угрозы, и видит во сне вознесшуюся над луговыми цветами столицу.
…Он открывает глаза, просыпаясь оттого, что чье-то легкое прикосновение то и дело щекочет щеки, - и вместо синего неба видит белое и розовое цветение яблонь. За ночь вчерашняя лохматая поросль вымахала в час на двадцать лет, опережая время, потянувшись ветвями к невидимому за горизонтом солнцу, торопясь показать скрытую в побегах красоту цветущих дерев. И теперь яблони осыпают лепестками короля и архитектора, поспешившего поглядеть на дивный, из ниоткуда выросший сад.
- Ну и что теперь делать? – слегка растерянно спрашивает архитектор, с восторгом поглядывая на буйство цветения, -  что теперь, рубить эту красоту? Рука не поднимается.
-А ничего. Строить город по нашему плану, только без крепостной стены, - в самом деле, от кого мы собрались отгораживаться? Земля оказалась умнее нас, - видишь, не хочется ей этой стены, не нравится ей эта идея.  
-Послушай, я серьезно говорю, - начинает архитектор с ни разу не серьезным огоньком в глазах, - ей не понравилось, что мы строим стену, а если ей однажды не понравимся мы? Что же остров, как морское диво, вильнет хвостом и уйдет в глубину?
-Бац! – что-то бьет по голове, не больно, но ощутимо; и архитектор, охая и потирая затылок, поднимает из травы незнамо откуда взявшееся яблоко: маленькое еще, зеленоватое, выросшее за миг из цветка. Потом поднимает голову на деревья в цвету, переводит взгляд на короля. Король смеется.
- Скажи, почему мы должны ей разонравиться? Хотя… сейчас…

А дальше король ведет себя странно, но не страннее, чем эти яблони и эта чудная земля. Он выпрямляется и слегка кланяется своему другу, потом - всем четырем сторонам света; он говорит торжественно и четко, будто заключая договор с яблонями в пенной накипи бело-розовых цветов, с высокой горой, будто плывущей в утренней дымке, со всем этим свежим миром дарованной их народу земли:
-Я, тебя получивший в дар, за себя и за наш народ говорю тебе: мы останемся здесь и вырастим детей, и построим город и несчетные города и села, и насадим сады, и засеем поля – но, уйдя от зла на востоке, здесь мы не посеем злого, не возведем того, что заставило бы тебя пожалеть о гостях; ты же – стой твердо.
И остров отзывается невесомым, нестрашным вздохом, и в траву со стуком падает еще одно яблоко, - это не задело их голов и не отбило себе бока от падения, и разломилось ровно пополам, так что два друга сжевали его с удовольствием, заедая невысказанный договор.
Все это странновато, думает архитектор, но ни разу не страшно, - и улыбается мирно и спокойно: они построят город и вырастят детей, и дети настроят бесчисленные города, и стены и башни и площади, и земля не осядет под весом белого камня и прочих камней, устоит под бурями и удержит их – отныне и до века.

 

И, несмотря на сумбурность изложения и невнятность глюка, прошу Амарин, просившую однажды "что-нибудь про Нуменор времен Элроса" принять сие в подарок.

Вот;)  

Comments

[hild-0.livejournal.com]

Оно само пришло, правда.
...Если самое важное - то скорее не у меня.